Вот уже несколько лет департамент здравоохранения Воронежской области судится с выпускниками медицинского университета (ВГМУ) им. Н.Н. Бурденко. За три года ведомство отсудило 5 млн 497 тысяч 624 рубля у 27 человек, обучившихся по областной целевой программе и не вернувшихся согласно договору на работу в районные больницы. Департамент считает, что у бывших студентов нет на то никаких законных оснований. Те, в свою очередь, говорят, что обещанного они не получили. Кто прав и почему районные больницы остаются без специалистов, а молодые врачи без денег, разбирался портал 36on.ru.
Преференции для земского доктора
В 2003 году появилась федеральная программа поддержки молодых специалистов (целевые места и средства на обучение выделяет Министерство здравоохранения РФ), а с 2012 года действует областная (обучение происходит за счёт бюджета Воронежской области). Программа направлена на обеспечение районных больниц квалифицированными врачами.
В 2003 году появилась федеральная программа поддержки молодых специалистов (целевые места и средства на обучение выделяет Министерство здравоохранения РФ), а с 2012 года действует областная (обучение происходит за счёт бюджета Воронежской области). Программа направлена на обеспечение районных больниц квалифицированными врачами.
— В Эртиле, Поворино, Петропавловске, Воробьёвке и других районах (ситуация везде примерно одинаковая) не хватает анестезиологов-реаниматологов, врачей общей практики, терапевтов, детских педиатров, физиотерапевтов, онкологов и других специалистов, — говорит начальник отдела кадровой и правовой работы департамента здравоохранения Воронежской области Максим Жирнов. — В этом году Минздравом было выделено шесть целевых мест в ординатуре по онкологии.
Кроме этого, в районах области до сих про большинство практикующих докторов пенсионного и предпенсионного возраста.
Программа успешно работает. Большинство, 90% выпускников, возвращается на работу в районные больницы. «До 2013 года пенсионеры составляли основную массу наших докторов. Это было проблемой. Сейчас ситуация выправляется: из 39 врачей 12 — это «целевики», — говорит о положительных результатах главврач Петропавловской РБ Евгений Сычев.
Начальник отдела кадровой и правовой работы департамента здравоохранения
Воронежской области Максим Жирнов
Проректор по учебной части медицинского университета (ВГМУ) им. Н.Н. Бурденко Владимир Болотских объясняет, почему молодёжь в большинстве случаев возвращается:
— Если говорить о настроении детей, то первые три курса они учатся с мыслями «мы поступили, ну а дальше сами решим, куда идти». Через три года они взрослеют и понимают, что у них есть обязательства, и в случае их неисполнения им придётся вернуть деньги за обучение и заплатить немалый штраф.Кроме этого, у них начинаются клинические дисциплины. Они начинают понимать, что работа в городе тем же участковым терапевтом гораздо сложнее, чем аналогичная работа в районе области: в городе нагрузка на врача гораздо больше, а получает он меньше.Они также видят наши больницы и поликлиники и понимают, что здесь не так уж много вакантных мест. Плюс многих подкупает миллион, который им обещают. В общем, они начинают резко менять своё отношение и понимать, что лучше ехать домой.
Помимо необходимости возвращать государству вложенные в обучение деньги, выпускников привлекают и дополнительные программы поддержки.
В некоторых районах, там, где есть такая возможность, им выделяют квартиру, которую через 5 лет работы можно будет приватизировать. Это Богучарский, Павловский, Лискинский, Бобровский и Рамонский районы области. В 2014 году было выделено 37 единиц служебного жилья, в 2015 — 25. По программе «Земской доктор» на личный счёт сразу при переезде (нужно собрать необходимые документы) перечисляют один миллион рублей (500 тысяч — из федерального бюджета, и столько же из областного). Отчёта, куда и на что будут потрачены деньги, предоставлять не нужно.
Тем, кто едет на работу в село, платят надбавку к зарплате — 25% «сельских». Средняя зарплата, как говорят главврачи районных больниц, составляет порядка 36 тыс. рублей. Она складывается из оклада в 7,5 тыс. рублей и различных доплат. «У доктора всегда есть возможность дополнительного заработка. Например, он может взять ночное дежурство или дополнительную нагрузку», — говорит главврач Петропавловловской РБ Евгений Сычев.
Государство, и с этим согласны как сотрудники департамента здравоохранения, руководство ВГМУ, так и главврачи районных больниц, делает огромную работу по привлечению молодых врачей в село. 30–40 лет назад ничего такого не было. Но почему-то находятся 10% выпускников, которые ни под каким предлогом не хотят возвращаться в родные места, не понимают должностные лица.
Почему они бегут
Выпускники объясняют своё нежелание работать в районе либо неверием в обещания государства («Вы больше слушайте, что вам главврачи рассказывают. У нас хирурги 13 тыс. получают. Зарплат в 36 тыс. нет. Люди в Воронеже на две ставки работают, чтобы 30 тыс. получать», — цитата одной из бесед с выпускниками — авт.), либо сменой места жительства по причине замужества или женитьбы.
— 10% процентов невозвращенцев - это, в основном, стоматологи, — поясняет, из кого состоит процент невозвращенцев, проректор ВГМУ. — Как правило, к тому времени, как оканчивают вуз, они в своём районе уже не нужны. И они пристраиваются в частные клиники Воронежа. Некоторые уходят в структуры ФСИН и проч., где уровень зарплат выше. А есть те, кто вышли замуж.
Интерн ВГМУ Наталья Соколова рассказала, что условия работы в районе за время её учёбы только ухудшились.
— Я не хочу ехать в район. Зачем? Там и дерматологов не жалуют, и возможности роста нет. Оттуда все бегут, — говорит она. — Здесь у меня муж, ребёнок, хорошее место. В Воронеже меня могут взять в дерматологический диспансер на Каляева. Я проходила там интернатуру, вжилась в коллектив, думала остаться работать. Но Королюк (главврач Павловской РБ — прим. авт.) не хочет давать мне открепление. Сказал, что они меня для себя готовили. Когда мы с ним говорили, он был очень груб, сказал, что никаких отговорок не принимает.
— Вы сказали, «все бегут». Почему? Вроде сейчас создаются все условия…
— Раньше в Павловском районе была дерматологическая больница. Пока я училась, разогнали всех врачей, а больницу закрыли. Они там не ценят и не дорожат работниками. Увольняют из-за пустяков. Когда я проходила летнюю практику в больнице, слышала, как врачи говорили, что одного из дерматологов уволили только из-за того, что у того была просрочена флюорограмма. Сейчас там нет и не может быть ничего: ни поддержки со стороны более опытных коллег (настоящих профессионалов почти не осталось), ни каких-то перспектив.
— А как же квартира, миллион, зарплата и проч.?
— Дело не в зарплате: в Воронеже она такая же, как в районе. Но здесь я могу получить опыт. Я сама понимаю, что если я сейчас начну самостоятельно работать, могу наделать много ошибок. Если бы больница в Павловском районе по-прежнему работала, я бы ничего не боялась: всегда можно было бы к кому-то подойти, подстраховаться.
По словам Соколовой, ничего из того, что ей обещали, она не получила:
— В договоре чётко написано, что в течение всех лет обучения они будут выплачивать мне стипендию, проезд. Ничего этого я не видела. Говорили, что по окончанию срока обучения будет предоставляться квартира в собственность. Я заканчиваю учёбу, и Королюк мне говорит, что квартира, в которой я буду жить в течение трёх лет, будет сниматься. Квартиру он выберет сам.Про программу «Земской доктор» Королюк мне ничего не говорил. Он только сказал, что средняя зарплата за 6 месяц составила 35 тысяч. Он показал статистику, которая мне вообще не нужна! Пусть скажет, сколько врачи получили по факту за прошлый месяц!
На мой вопрос, где обещанное, Королюк мне ясно и чётко сказал, что я хочу слишком много.
— Но вы ведь получили бесплатное образование.
— Да. Но почему я должна выполнять свои обязанности, когда они свои не до конца выполнили?
— Позиция районных больниц простая и понятная: мы вкладываем деньги и ждём обратно на работу. Вы учитесь 7 лет, а мы просим отработать всего 3 года.
— Королюк меня ждал? Ради этого он разогнал дерматологическую больницу? — задыхается от возмущения интерн. — Я вообще хотела быть судмедэкспертом! Это была моя мечта! Но Королюк мне сказал, что у них нет таких мест, и мне пришлось выбрать другую специализацию! А когда я выбирала между интернатурой и ординатурой, он мне сказал, что я буду учиться только в интернатуре, потому что там учатся год, а не два. Он сказал, что ещё два года обучения он мне оплачивать не станет.
Примечание. В департаменте уверены: выбирать, куда идти после 6 лет обучения (в ординатуру или интернатуру) и какую специальность получать, должен не студент, а больница в зависимости от того, в каких специалистах она нуждается.
— Пусть департамент подаёт иск, — продолжает Соколова. — Что мне делать, если они непреклонны? Я уже все варианты перепробовала, ни под один из них я не подхожу, пусть судятся. Чем мне это грозит? Ну, будут вычитать из моей зарплаты эти средства. Потому что единовременно 400 тысяч я не могу заплатить. Пусть вычитают. Других вариантов у меня нет.
— А в принципе вы бы могли вернуться в свой район?
— Я выросла в Павловске, мне этот город не чужой, я бы и поехала туда, если бы там не было гонений на докторов. Из-за этого я не хочу возвращаться, и не хочу прикрываться ни декретом, не замужеством — ничем. Пусть судятся со мной!
Начальник отдела кадровой и правовой работы департамента здравоохранения
Воронежской области Максим Жирнов
В отношении тех, кто учится по областной программе и не исполняет условия договора, департамент занимает жёсткую позицию, утверждает господин Жирнов:
— Мы всегда подавали на них в суд и впредь будем подавать — это необходимость, — говорит он и поясняет, почему:— Нас проверяют правоохранительные органы на предмет эффективного использования бюджетных средств, это раз, а из-за таких выпускников мы не выполняем нормативы программы, это два.1 сентября должны поступить новые специалисты. На тех, кто из них не вернётся, мы, естественно, подадим в суд. Остаётся вопрос с федеральными «целевиками». С этой категории мы не можем взыскивать денежные средства: мы не являемся плательщиками за обучение.
— А какие-то условия, чтобы выпускникам было интересно работать в районной больнице, создаются?
— Давайте начнём говорить с того, что ребята, мы вас обучили, вы получили образование за счёт бюджетных средств, вы с самого начала знали, что должны вернуться и отработать эти деньги, — говорит Максим Жирнов. — Три года - это, согласитесь, небольшой срок для отработки с учётом того, сколько наши районные больницы ждут прихода специалиста.
Безответственность как причина финансовых потерь
Выпускница педиатрического факультета Юлия Кондрахова (Лоскутова) должна была ехать на работу в родной Лискинский район, но вышла замуж и уехала в Мурманск к мужу. По её словам, у неё были законные основания получить открепление, и ею были направлены документы в суд, объясняющие, по каким причинам она не может поехать на работу в Лиски. «В чём заключаются исковые требования, до моего сведения так и не довели ни со стороны суда, ни со стороны департамента», — рассказала девушка. Просьба и ходатайство о переносе рассмотрения дела в Мурманск «направлялись всеми способами». Однако решение суда оказалось в пользу департамента. Помимо затраченных на обучение средств, Юлия заплатит 6 тыс. рублей госпошлины на судебные расходы.
Среди выпускников есть те, кто даже не в курсе, что против них был подан иск.
— А что случилось, по поводу чего непосредственно суд? — не поняла, почему журналисты проявляют интерес, не вернувшаяся в Верхнехавский район выпускница ВГМУ Юлия Сахненко (Рябченко). — Откуда у вас такая информация?
Мы объяснили.
— Я вас поняла, — ответила девушка, — но я вышла замуж, ещё обучаясь в интернатуре, муж прописан в другой области, кроме того, сейчас я нахожусь в декретном отпуске по уходу за грудным ребенком.
Мы рассказали девушке, что на 1 сентября 2015 года назначено слушание её дела в суде Коминтерновского района, и кинули ссылку на сайт, но она не ответила. И больше бывшая студентка не написала нам ни слова.
Если посмотреть материалы выигранных департаментом дел (например, в отношении Рамазанова Р.В. и Сауриной А.Н.), где написано:
«Согласно пункту 2.15. Договора ответчик обязывался «по окончанию подготовки и получения документа в соответствии с государственным образовательным стандартом прибыть в распоряжение Главного управления здравоохранения администрации Воронежской области, но ответчиком данное условие исполнено не было»,
то получается, что выпускники проиграли из-за банальной неявки в суд. Как известно, в гражданском суде кто больше представит доказательств своей правоты, тот и выигрывает, и не прибывшая в суд сторона проигрывает практически всегда.
Среди выпускников есть и те, кто просто не читал договор на стадии подписания — за них это делали родители. Уже упомянутая Наталья Соколова рассказала, что договор подписывала её мама, так как она на тот момент была несовершеннолетней. Она же призналась, что ничего в этом не понимает:
— Они несколько раз меняли договор, я не пойму, какой из них первый, какой второй, а какой третий.
По совету портала 36on.ru девушка обратилась за помощью к специалисту, который и объяснил ей, что это один четырёхсторонний договор. Также Наталья, когда мы с ней общались в первый раз, была уверена, что договор областной, а это значит, она может работать в Воронеже. Опять же, благодаря специалисту, выяснилось, что это не так.
Руководитель Общественной Правозащитной Приемной, председатель правления Дома прав человека, исполнительный директор ВРО ООД «За права человека» Андрей Рашевский считает, что договоры составлены очень плохо, положения прописаны неточно, много спорных вопросов:
— С юридической точки зрения, это договоры очень «сырые». Это как будто сделано специально, чтобы человек не разобрался, и на него в любой момент можно было подать в суд.
Обратная сила закона
Договоры, по которым сейчас судится департамент, заключались в 2008–2009 годах. Это были четырёхсторонние договоры, которые закрепляли отношения между департаментом здравоохранения, вузом, администрацией района области и абитуриентом. В них прописаны условия: «мы» (область, больница, департамент) платим столько-то лет за обучение, выплачиваем специальные пособия, повышенную стипендию, оплачиваем проживание в общежитии (в соответствии с дополнительными соглашениями) и организуем практику. За это «мы» хотим, чтобы вы усвоили образовательную программу, «прибыли в распоряжение главного управления здравоохранения», вернулись в район и заключили договор с работодателем, то есть вернули вложенные в вас деньги — отработали в своей больнице энное количество лет.
В противном случае выпускник обязан вернуть государству все вложенные в него деньги (от 300 до 400 тысяч рублей) и заплатить увеличенный в два раза штраф (по новым правилам). «Для некоторых это серьёзная сумма, поэтому в большинстве случаев они всё же возвращаются в районные больницы», — говорит Владимир Болотских.
Раньше существовали основания, по которым можно было и в район не ехать, и деньги не возвращать. Их было несколько: инвалидность, беременность, если мужу/жене, тоже врачу, дали работу в другом месте, и прочее. Эти основания были прописаны в специальном постановлении правительства от 1995 года (№942).
Но законодательство за те 7–8 лет, пока учились студенты, изменилось. В 2013 году правительство решает, что проблема нехватки специалистов в районных больницах остаётся. Государство принимает решение уменьшить список оснований для освобождения выпускника от исполнения обязательств по договору. В том же году выходит новое постановление правительства (№1076). Основное изменение вносится в пункт о семье: теперь просто жениться или выйти замуж недостаточно — супругом, работа которого считается более важной, чем отработка целевого взноса, может быть только военнослужащий либо работник силовых структур.
Департамент, говорит Жирнов, должен руководствоваться законодательством, которое действует сейчас, когда выпускники обязаны прибыть на работу в районные больницы. И выходит, что те девушки, которые в своё время вышли замуж не за военнослужащих и переехали по месту жительства и работы супругов, уже не имеют законных оснований для получения открепления.
Вот так.
Вот так.
Впрочем, департамент судится не только с ними, а вообще со всеми, «кто просто не явился на работу без каких-либо причин».
При этом только с теми, у кого в договоре не были прописаны основания для открепления. Тем, у кого они всё же были, повезло: их отпускают без суда и следствия.
— Мы не знаем, по каким причинам они оказались там. Всем рассылались типовые формы, — говорит Жирнов.
Изменения в документы, по его словам, были внесены по инициативе глав районов. Те, как мы выяснили, ничего крамольного не сделали. Просто скопировали в текст документа основания для открепления из постановления правительства от 1995 года (в распоряжении редакции есть копии договоров, поэтому мы смогли сопоставить, — прим. авт.).
Благодаря этому какое-то количество выпускников сейчас получило законные основания на открепление. Ведь закон обратной силы не имеет.
А главврачи — против
Департамент ввёл ответственность главврачей за невозвращенцев. «Это вписано в договоре в пункте оценки эффективности деятельности и влияет на получение ими выплат стимулирующего характера», — поясняет Жирнов. Такой подход работает. «Если я не приму “целевика” на работу, на следующей год мне уменьшат количество целевых мест. Это самое большое наказание для меня и района», — говорит главврач Петропавловской РБ Евгений Сычев. Однако не только в этом причина того, что они критически настроены по отношению к невозвращенцам.
— Я закончил мединститут в 77 году, — вспоминает главврач Воробьевской РБ Анатолий Поспелов. — Тогда было чёткое распределение по больницам. Мы были обязаны отработать 5 лет на месте. Я бы хотел, чтобы эту систему вернули. И тогда никаких вопросов про привлекательность работы в районе не возникало. Посылали и на Север, и на Дальний Восток. У нас это называлось «поработать на земле» для того, чтобы доктор рос как специалист. Этот опыт, который потом пригодится в жизни, зарабатывается именно в районных больницах, а не областных центрах.— На данный момент государство делает очень много. Я сам заканчивал академию в 2004 году, работаю 11 лет, когда я приходил, не было ни миллионов, ни жилья. Я не получил практически ничего. А сейчас семья, если в ней оба врача, за два миллиона может сразу купить дом, за миллион — квартиру, — считает главврач Петропавловской РБ Евгений Сычев. — Я думаю, докторам, которые приходили на работу в сельскую местность 30 лет назад, было гораздо сложнее. Тогда не было таких возможностей, как сейчас. Сейчас есть интернет, можно онлайн участвовать во многих мероприятиях, например, много совещаний проводит наш воронежский департамент. Сейчас развиты дороги, можно доехать до областного центра. Доступна любая книга. Кроме этого, ни я, ни департамент не против обучения специалиста на рабочем месте. Любой врач, не только молодой, может поехать в областную больницу или перинатальный центр и там две-три недели находиться и учиться у более опытных специалистов.Приезд в сельскую местность — это не крах карьеры, а только начало. Я считаю, что человек, который работает в селе, имеет более широкий кругозор, он больше узнаёт не как узкий специалист, а как врач более широкого профиля. Доносить это до будущего врача — забота вуза. А задача районной больницы — во время практики что-то донести, рассказать, заинтересовать приехать.— Мы ходим по школам, рассказываем про своё учреждение, про возможности и перспективы, — рассказывает о том, какую огромную работу проделывают ради молодёжи, главврач Лискинскинской РБ Елена Барковская. — Направляем абитуриентов в медакадемию по целевому набору, который предусматривает хорошие конкурсные льготы при поступлении. Мы выезжаем в медакадемию, отслеживаем студентов на всех этапах их обучения, ориентируем их на ту профессию, которую они хотели бы выбрать, они проходят у нас практику. Человек готовится к своей работе на протяжении всего обучения. Мы готовим им место для работы, ждём, не принимаем на работу тех людей, которые к нам приходят. В нашу больницу много просятся, но мы оставляем места для «целевиков».Я считаю, что любые договорные обязательства должны выполняться. Государство дало преференции при поступлении, вложило в человека деньги в надежде, что он приедет на работу туда, где его ждут. И студент должен нести ответственность за принятые обязательства. Людей никто не призывал насильно. Они добивались, очень активно просили, чтобы их приняли по целевому набору, гарантировали, что отработают 5 лет в том учреждении, от которого они посланы. На их месте в медакадемии могли получить высшее образование другие «целевики», которые бы потом к нам вернулись.И правительством, и департаментом, и нами ведётся большая работа. За последние 5 лет 43 человека вернулись в Лискинский район и получили жильё. У нас «невозвращенцев» единицы. Но в других районах ситуация сложнее. И такие вещи — это дискредитация нашей работы. Мы все в своё время прошли распределение, и поверьте, никто не пострадал, наоборот, набрались в районах очень хорошего жизненного опыта.
— Мне кажется, что вы если не обижены на тех, кто не вернулся, то, по крайней мере, смотрите на них с изумлением.
— Обижена — не то слово. Я привыкла выполнять свои обязательства перед кем бы то ни было. Когда человек этого не делает, по крайней мере, это вызывает недоумение. Конечно, здравоохранение в Лискинском районе без них обойдётся — дело-то не в этом. А в том, что человек, а в особенности врач, должен понимать, что такое долг и ответственность за свои поступки.
В цифрах
С 2012 года из числа тех, кто обучался по областной программе, работать в районных больницах стали 669 человек (40%), получили открепление в рамках действующего законодательства 31%, продолжает обучение 13%, добровольно вернули деньги 6%, ещё 10% (27 человек) не вернулись в районные больницы, и с них взысканы средства (5 млн 497 тысяч 624 рубля).
В 2014 году целевые направления (федеральные и областные) получили 138 абитуриентов, в 2015 — 140. Что будет в следующем году, департамент спрогнозировать не может. По его оценке, количество целевых мест немного сократится, однако в целом на ситуации это не скажется: из года в год цифры примерно одинаковые, ежегодно по целевому заказу выпускается около 140–150 человек.
С 2012 года из числа тех, кто обучался по областной программе, работать в районных больницах стали 669 человек (40%), получили открепление в рамках действующего законодательства 31%, продолжает обучение 13%, добровольно вернули деньги 6%, ещё 10% (27 человек) не вернулись в районные больницы, и с них взысканы средства (5 млн 497 тысяч 624 рубля).
В 2014 году целевые направления (федеральные и областные) получили 138 абитуриентов, в 2015 — 140. Что будет в следующем году, департамент спрогнозировать не может. По его оценке, количество целевых мест немного сократится, однако в целом на ситуации это не скажется: из года в год цифры примерно одинаковые, ежегодно по целевому заказу выпускается около 140–150 человек.
Фото Олега Харсеева и автора
