Десяток молодых женских тел, бегущих по грунтовой дорожке с пронзительными криками «Хочу замуж за тебя, идиот!», ещё столько же натурально коровьих тел, мирно жующих зелёную траву, сектанты, выбрасывающие на мусорку православные иконы, наконец, одинокие дед с бабкой, на двоих старый сарай и колодец, — это вам не Лондоны и Парижы, это родная земля.
— Ну, ты крутая, Юлька, — присвистнул, почёсывая пивное пузико, омосквичившийся навек приятель. — И как, натёрла мозоль на жопу за четыре дня?
— А то ж. Теперь об неё кирпичи можно разбивать, — говорю.
Каждый год мы с друзьями… Не в баню ходим, а крутим педали велосипеда в сторону Дивногорья. Это уже стало традицией на майские праздники. И на этот раз мы поехали от Воронежа до Сторожевого, потом до Дивногорья, и решили ещё дальше — в Костомарово. За четыре дня накрутили 280 километров. Обратно — уже электричкой. Зачем мы это делаем? А рыжая бабушка его знает. Идиоты, наверное.
Вот крутишь, крутишь в горку педали в самый первый день. Вся из себя такая красивая. Новую футболку, специально купленную к походу, надела, велотрусы поверх натянула (накануне весь вечер убила на размышления: надевать специальные велотрусы, в которых попа выглядит как большая переспелая дыня, но мягко и удобно, или надеть полупрозрачные лосины, в которых и не стыдно сфотографироваться). И думаешь: вот видел бы меня кто-нибудь! Да хоть бы тот прыщавый парень из компьютерного магазина, который помог выбрать клавиатуру.
Да и ладно, что никто, кроме велодрузей, не видит, как ты сейчас вкручиваешь в горку. Даже самый восторженный комплимент не сравнится с гордостью за себя, когда хватает сил взобраться на гору. «О, Юлька, ты это сделала!». Это тебе не приторно-сладенькое: «О, какая ты красивая! Как ты мне нравишься». Это настоящая, с пылью из горла вылетающая тебе навстречу похвала.
— Ну, что, бросил ты свою кикимору? — смеюсь я, когда мы останавливаемся.
— Я сначала думал, что мне, кроме борща, ничего не надо, — отвечает велоприятель. — Оказалось, что это не главное. А ещё она меня на велосипеде не пускала кататься! Это же святое!
Подъезжаем к Гремячьему, сворачивать в сторону и подниматься на горку не хочется (нам по другой дороге ехать), но замечаем белое пятно, скатывающееся с холма. Приглядываемся, а это невесты в белых платьях. Что это за забег такой? Становится интересно, едем. Подъезжаем, а там музыка на всю деревню грохочет, девчонки танцуют, друг дружке шампанского подливают. Выясняется, что какое-то агентство праздников решило провести акцию на 1 мая. Девчонкам радостно. Кто замужем, кто в девках ещё, а все дружно кричат с импровизированной сцены: «Хочу я замуж, замуж хочу!». Женихов — полтора человека. А больше бабки, да детки. Зато подружки снимают на мобильники. Ну, хоть будет что в интернет выложить. И совсем было бы грустно за бабонек, если бы не отряд бравых полицейских в новой форме, охранявших праздник.
Первый день — самый тяжёлый. Сплошные горы, да песок — не велосипед везёт тебя, а ты его. Ближе к вечеру приходится менять футболку — спина вся мокрая. Велотоварищ всю дорогу полушутя-полусерьёзно кричит прохожим: «Слава Путину!». Не всем в нашей команде по душе эта кричалка, но в майдан никто не закатывает — впереди ещё четыре дня, и велобратьев надо беречь. Да и любим мы друг друга: у нас на всех одна дорога и лучший друг — велосипед. Всё остальное уже не важно.
Останавливаемся у магазина купить еды. Велобрат обращается к продавщице: «А вы любите нашего президента?». «А какого президента? — недоверчиво и с опаской поглядывая, переспрашивает та на всякий случай. «Ну, Путина и Медведева», — выплёвывает пачкой всех, кого знает, велобрат. «А, Путина, конечно, любим», — расслабленно выдыхает продавщица.
По дороге встречаем несколько колонн из Москвы, по 10, 20 человек, на велосипедах. Они едут с прицепами и с огромными синяками на ногах. На окрик нашего велобрата «Слава Путину!» крутят пальцем у виска. А местные мальчишки, встретив нас во второй раз, сами радостно кричат «Слава, слава Путину!», подходят, пробуют колёса, расспрашивают. Другие, в Костомарово уже, встроятся в нашу колонну и будут долго держать темп, пока мы, наконец, не свернем на грунт. А мы всю дорогу будем переживать: как бы под машину не попали.
Наполняем бутылки и гидропаки водой из колодца. Он, три ветхих дома, да два гнилых сарая, — вот и вся деревня Январь, как местные её называют. Нас много, всем хочется напиться. Пока стоим долго, от нас не отходят бабка с дедом. Высыпались на улицу, как завидели нас. Стоят, с любопытством поглядывают, вздыхают: «А мы тут совсем одни живём. Уехали все». Так и стоим, водой уже все ёмкости наполнены, стесняемся двинуться в путь.
По дороге из Дивногорья в Костомарово родина лежит сплошным зелёным ковром, разрезанным по правую руку белой горой. Местным не до тебя: у них своя забота. Козы, овцы, коровы, бараны, жующие траву, спящие, — всё местное зверьё крутит головами, когда ты проезжаешь мимо. Останавливаешься на лужайке между горой и рекой — молока купить. Бабки в цветастых платьях тянут коров за сиськи, а те разглядывают тебя внимательно, и ты обещаешь себе больше никогда не есть мяса. И бежишь на следующей стоянке с фотоаппаратом к животинке: «Смотрите, коза!», а на тебя из форточки шикает бабка: «А ну, прочь! Всю скотину мне перепугали! Едут и едут на своих велосипедах».
В следующем селе разглядываем объявления у входа в магазин: «Уважаемые односельчане, просим принять участие в установке детского городка (качели) на территории клуба. С собой приносите лопаты», «У здания администрации сельского поселения состоится техосмотр тракторов и прицепов. При себе иметь ксерокопию полиса ОСАГО». Спрашиваю у продавщицы, которая в каждом селе вместо радио, как живут здесь люди. Есть у нас, говорит, сектанты веры непонятной, вроде не мусульмане, а свинину не едят. Выбросили православные иконы на мусорку, местные их потом подобрали, да по своим домам разобрали. И в соседнем селе тоже сектанты живут, но те известные — баптисты.
Последняя точка, от которой уже на электричке домой, — Каменка — удивляет. Помню, также в прошлом году меня удивила Москва. Там во все возможные места понавтыкали спортивный инвентарь. Можно, например, качать себе пресс и смотреть, как по Москве-реке проплывают пароходы. В Каменке в самом конце центральной площади обустроили спортивную площадку с редким инвентарём. Здесь есть и тренажёр-лодка, и тренажёр-… Я даже описание не могу подобрать. Дети с удивлением поглядывают на странных городских тёть и дядь, накинувшихся на инвентарь. Мы с девчонками, пробуя их один за другим, обнаруживаем, что несколько из них нам крайне необходимы: они разрабатывают мышцы, которые во время езды на велосипеде не задействованы.
«Попробуй в Воронеже найти такое», — удивляюсь я, а опытные велобратья говорят мне, что подобных площадок в небольших селах и деревнях полно. «Кажется, у нас в “Алых парусах” была какая-то спортивная площадка», — с трудом вспоминает кто-то из девчонок.
Не только спортивная площадка хороша в Каменке. Вся центральная площадь — как картинка с открытки. Начинается она с памятника героям Великой Отечественной и площади, которая плавно перетекает во вторую, с фонтаном посередине. Фонтан окружают небольшая сцена с бегущей по верху строкой «1 мая — это праздник весны и единства тех, кто знает цену настоящему труду, гордится его результатами и умеет отдыхать! Желаем Вам прекрасного весеннего настроения, трудовых успехов!», «Поляна смехотерапии» с кривыми зеркалами и «Островок детства».
Слева от фонтана — стенд с фотографиями «Почётные жители Каменки», а если смотреть прямо, будет аллея с фотографиями и других жителей. Я теперь знаю, что местного тракториста зовут Леонид Леонидович Стрелко, мастера аварийно-восстановительных работ — Пётр Анатольевич Жуйко, а учителя русского языка и литературы в СОШ №1 — Наталья Григорьевна Шафоростова. Аллея украшена тюльпанами, красивыми скамейками со спинками-сердечками и арт-объектами: «Гнездо счастья», «Скамья примирения», «Камень исполнения желаний», «Дерево любви» и проч.
В Каменке ждёшь электричку и даёшь себе второе обещание: исследовать за это лето как можно больше мест в Воронежской области, а не ехать в Крым или какую-нибудь Турцию. Там-то мы уже были, а родные места не знаем. В нашей компании некоторые, в том числе и я, впервые оказались в Костомарово.
Каждый раз перед походом думаешь: вот накручу за четыре дня сотни две километров, похудею в попе и талии. А потом жуешь все четыре дня не спортивно. Так укатаешься, что окажись рядом занудный диетолог, закопала бы его в землю живьём. И ешь ты сало, усевшись в теньке, с помидором и хлебом. И каждый раз забываешь, что надо-то пить кефир и закусывать бананами.
Юлия Репринцева
фото автора
